Древнегреческие традиции в византийской церковной музыке

Византия сложилась из римской государственности, христианства и греческой культуры. На протяжении веков это государство было самым значительным культурным центром мира, чему способствовало бережное сохранение античного наследия. Христианская Византия не отвергла древних языческих достижений: древнегреческая наука, философия, историография и поэзия являлись для нее основой культурной жизни, и знание этого наследия было обязательным для образованного византийца. Тем не менее, эти культурный багаж подвергся во Втором Риме переосмыслению в христианском ключе, и даже Церковь использовала полученный от седой древности философский багаж для формирования догматики. В свете всего вышесказанного представляется интересным рассмотреть взаимосвязи древнегреческой культуры и византийской церковной музыки.

Вероятно, Пифагор первым в Европе провел научные эксперименты по выявлению музыкально–математических закономерностей. Им было установлено, что гармоничные созвучия — консонансы (от лат. consonans — согласно звучащий) получаются только тогда, когда длины струн, издающие их, соотносятся как целые числа по формуле n/(n + 1), где n = 1, 2, 3 или 1:2, 2:3, 3:4, причем с уменьшением n интервал становится благозвучнее.

Последователь Пифагора Архит считал, что высота тона определяется скоростью движения струны, т.е. говоря современным языком, частотой колебаний. Он же установил, что высота тона струны обратно пропорциональна ее длине, т. е. для частот колебаний гармоничных интервалов получаем соотношения 2:1, 3:2, 4:3. Эти интервалы уже в средние века назвали совершенными консонансами и им были даны латинские названия октава, квинта и кварта соответственно.

 

Используя математические соотношения для консонансов, пифагорейцы построили музыкальные лады (объединение звуков различной высоты, тяготеющих один к другому), для  чего они использовали в качестве ладообразующей ступени лада тон–интервал (интервал между квинтой и квартой), который составляет (3/4) / (2/3) = 9/8. В интервал от основного тона или тоники до квинты помещается два тона и один полутон, причем расположение полутона возможно только в трех вариантах:

 

полутон—тон—тон (дорийский лад),
тон—полутон—тон (фригийский лад),
тон—тон—полутон (лидийский лад).

 

Полученный четырехступенчатый звукоряд называется тетрахордом. Оставшийся интервал от кварты до октавы заполнялся аналогичным образом. В качестве примера на рисунке показан пример построения полной лидийской гаммы

 

Также путем объединения тетрахородов таким образом, что верхний звук одного из них является нижним для другого, а оставшийся тон, дополняющий гамму до октавы, помещается снизу или сверху, можно получить лады с соответствующими приставками в названиях «гипо—» и «гипер—»: гиподорийский, гипердорийский и т. д.

 

Уже в византийскую эпоху в осмогласной системе были использованы названия древнегреческих ладов, несмотря на то, что прямого соответствия между античными и церковными ладами нет:

 

— Первый основной или дорийский;
— Второй основной или лидийский;
— Третий основной или фригийский;

 

и т.д.

 

Следует отметить, что для пифагорейской школы музыкально–математическая гармония являлась ключевым отделом эстетики и довольно часто античным философам пространство представлялось в виде различным образом натянутой струны. По мнению пифагорейцев каждый лад обладал определенным содержанием с точки зрения влияния на душу человека.

 

Это учение развивал Платон, который считал, что мирной жизни более других соответствует дорийский лад (напомним, что в осмогласной системе первый основной глас называется дорийским), и что музыка, написанная в этом ладу, может сопровождать человека на подвиг и смерть. Также философ утверждал, что этот лад является мужественным и подлинно греческим. Фригийский лад он называет наиболее подходящими для чрезвычайных событий, а лидийский  соответствующим женской психике. Как писал А. Ф. Лосев, «Дорийский лад — это скульптурный стиль греческой музыки». Любопытно, что ода Пиндара, являющаяся самым древним образцом античного греческого музыкального текста (хотя некоторые исследователи сомневаются в его подлинности), написана именно в дорийском ладу.

 

Аристотель считал, что не все лады и ритмы одинаково подходят для музыкального воспитания, и этим целям лучше всего соответствуют мелодии этические. Для свободных людей необходимы мелодии строгие, которые нельзя менять по прихоти. И для этого наилучшим является опять–таки дорийский лад, ибо ему «свойственна наибольшая стойкость», и он «отличается мужественным характером». О влиянии музыки на человека Аристотель пишет следующее:

«... музыкальные лады существенно отличаются друг от друга... иные лады вызывают в нас по преимуществу среднее, уравновешенное настроение; последним свойством обладает, по—видимому, только один из ладов, именно дорийский».

Интересные параллели между византийской церковной музыкой и древнегреческой философией также можно проследить в отношении характера исполнения музыки.  Например, Платон отвергал игру на музыкальных инструментах, не считая ее серьезным занятием, а в православном богослужении допустимо только человеческое пение без сопровождения с использованием музыкальных инструментов. Также Платон осуждает музыкантов, стремящихся усложнить звуковое восприятие, и для него даже качества голоса стоят на втором месте по сравнению с теми голосами, что «не обладают высокими качествами, но зато насыщены моральным содержанием».  В отношении этической стороны музыки Платону вторит Аристотель:

 

«Музыка должна иметь полезное применение... ради очищения» — здесь имеется ввиду очищение от различного рода аффектов ради восстановления в душе строгости, умеренности и пристойности чувств, и это сближает музыку с философией.

 

Здесь опять напрашиваются сравнения с церковным пением, где недопустимо использование произвольных мелодий, страстных эффектов и характер исполнения подчинен канонам. Точно также в древнегреческом обществе присутствовало стремление к некоей упорядоченности характера музыки, причем известны случаи насильственного контроля со стороны властей. Плутарх в жизнеописании Агида приводит подобный случай: в V веке до н. э. в Спарте запрещали играть на лирах и кифарах с количеством струн больше семи, поэтому демонстративно отсекли две из девяти струн инструмента знаменитого кифариста Фринида, то же самое произошло с его учеником Тимофеем Милетским, имевшим одиннадцатиструнную кифару. Со слов царя Спарты Агида его подданные «опасались в музыке чрезмерной замысловатости»,  следствием чего может быть «нестройное и неверное звучание в жизни и нравах».

Древнегреческая музыка, вероятнее всего, была одноголосной, точно также, как и византийская церковная, правда, во втором случае монофоничность обосновывается ссылкой на Св. Писание и символизирует единство веры, но и та и другая имеет родственные связи с традициями Среднего Востока и некоторых государств Азии.

Большую роль в становлении византийской культуры сыграли крупные эллинистические центры, значительная часть населения империи была греческой, а потому влияние греческой культуры было огромно, тем не менее, не стоит забывать о влиянии культур сопредельных Второму Риму регионов. Можно обнаружить некоторое совпадение древнегреческих представлений о музыке и канонов церковного пения, однако не всегда теоретическое обоснование идей в обоих случаях совпадает, хотя определенная преемственность все же есть, и недаром Климент Александрийский писал:

 

«(...) до пришествия Господа философия была необходима эллинам как учение праведности... Подготовительные учения, предшествующие утверждению во Христе, тем не менее, упражняют ум, пробуждают разумение, тренируют смекалку, качества, необходимые для погони за истиной философией. Но только тот, кто открыл ее, точнее получил из рук самой истины, является настоящим посвященным.»

 

 

Литература

 

1. Острогорский Г.А. История Византийского государства / Пер. с нем.: М.В. Грацианский; ред.: П.В. Кузенков. — М.: Сибирская Благозвонница, 2011.
2. Мировая музыкальная культура. / Акопян К.З., Ильичева Н.И., Чершинцева М.А. — М.: Эксмо, 2012.
3. Волошинов А. В. Пифагор: Союз истины, добра и красоты. Изд. 4—е. — М.: Книжный дом «Либроком», 2013.
4. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Ранняя классика. Изд. 2—е исправленное, доп. М.: Ладомир, 1994.
5. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Софисты. Сократ. Платон. М.: Ладомир, 1994.
6. Лосев А. Ф. История античной эстетики. Аристотель и поздняя классика. М.: «Искусство», 1975.
7. Древнегреческие праздники в Элладе и Северном Причерноморье / М. В. Скржинская. — СПб.: Алетейя, 2010.
8. Глас Византии. Византийское церковное пение как неотъемлемая часть православного предания. Пер. с греческого. М.: Издательский дом Святая гора, 2006.
9. Должанский А. Н. Краткий музыкальный словарь. 7—е изд., стер. — СПб.: Издательство «Лань»; Издательство «Планета музыки», 2007.
10. Климент Александрийский. Строматы.

Опубликовано с разрешения автора. Здесь находится оригинал статьи.

Опубликовано 29 июля 2013 года.